Любит не себя в искусстве, а искусство в себе.
Неделя москвича начинается в понедельник на утреннем совещании. Понедельник – нервный день, в воздухе висит напряжение. Москвичи, у которых есть работа, пришли на работу и там напряглись. Москвичи, у которых нет работы, вскочили в своих постелях и тоже напряглись непонятно отчего. Люди вдыхают висящее в воздухе напряжение, и оно проникает в тех, кто ещё сохраняет расслабленное спокойствие. К вечеру город пронизывают электрические разряды, жаль, ещё никто не придумал способ вырабатывать энергию из напряжения тысяч и тысяч людей. А может быть, и придумал, оттого в понедельник все так и заводятся с полоборота: ведь тому, кто извлекает из этого выгоду, надо возобновить энергозатраты субботы и воскресенья.
Вторник – самый лучший день недели. Потому что он не понедельник, а впереди ещё много дней до выходных, можно будет сделать всё, что запланировано. Выполнить все пункты плана до конца недели, конечно, нельзя, всякий москвич это понимает, но во вторник он радостно играет сам с собой в «Я успею это к пятнице».
Среда – независимое островное государство, находящееся на одинаковом удалении от двух могущественных держав – Понедельника и Пятницы. Часто в среду москвичу удаётся отдохнуть по-настоящему, не так, как в выходные (об этом позже), а вот просто отдохнуть. Может быть, даже не отрываясь от работы. Но – отдохнуть. От напряжения, которое с понедельника клубится в углах кабинетов и под потолком приёмной, от планов, от бессмыслицы. Обычно в среду случайно происходит всё самое осмысленное. Его не планировали, оно само. Пришло, почувствовав свободу.
Четверг – подготовка к пятнице. Репетиция судного дня. Четверг страшнее пятницы. Бегом, а то не успеем, и понятно же, что не успели, но бегом, бегом, бегом. Напряжения нет – для того, чтобы вырабатывать столько напряжения, людям нужны силы, а силы заканчиваются, и в баки, вместо бензина, заливают кофе, и едут по бездорожью, гонятся за миражом, который сами же запланировали в понедельник.
Пятница – это финиш. С утра ещё продолжается беготня, а потом бегут только те, кто видит цель. Их меньшинство, это счастливцы. Поздно вечером или под утро вернутся они домой, с полным осознанием того, что план над ними больше не висит. Остальные замедляют ход уже к обеду, и в четыре часа перемещаются в субботу, воскресенье или пятничный вечер – строят планы, и мысленно уже не здесь.
Пятничный вечер – восьмой день недели. Истинная свобода. Работа закончена. Запланированный отдых, от которого часто устаёшь сильнее, чем от самой работы, начнётся только завтра. В пятницу вечером можно увидеть балерину в противогазе, танцующую в чаше неработающего фонтана, можно оказаться на тихой улице, наполненной густым запахом свежеиспеченного хлеба, таким сытным, что два глотка этого воздуха заменяют целый ужин в ресторане и даже ночной перекус около холодильника, можно встретить человека из прошлой жизни, договорить с ним разговоры из прошлой жизни, забежать на полчасика в будущую жизнь и вернуться в настоящее. Вечером в пятницу вообще – можно. Вот обычно бывает нельзя, а тут можно.
Суббота – самый страшный день. От него не спрятаться. Москвич стоит перед зеркалом и видит себя без прикрас. Ему некуда идти, и ничего ему не интересно. Или – ему всё ещё что-то интересно и есть куда идти, но долг пищит: убери и без того чистую квартиру, сходи в спортзал и накачай себе ещё что-нибудь, отведи ребёнка в полезный кружок, вместо того, чтобы поговорить с ним, отправляйся на встречу с людьми, которые тебе неинтересны, поезжай в дальний магазин за вещами, которые тебе не нужны, учи венгерский, ты всё равно им не воспользуешься, доставай из портфеля халтуру, готовь ужин, не теряй времени даром… К счастью, суббота имеет свойство заканчиваться.
Воскресенье - это суббота, которая знает, что завтра наступит понедельник.
Неделя питерца начинается в любой день недели. Питерец оглядывается по сторонам, видит проносящуюся мимо жизнь, встряхивается и даёт себе обещание – с завтрашнего дня начать вести ежедневник, и нечего тут! Даже с сегодняшнего дня.
Первый день творения. Допустим, это даже понедельник, так совпало. Удивительно, как много можно успеть и не забыть, если просто заранее запланировать это! Вот как надо жить! Вот в чём смысл, разгадка, великая тайна тайн! Просто записывать – и делать. Наслаждение. Гордость. Радость. Как первый раз в первый класс.
Второй день. Всё то же самое, только нет уже ощущения новизны. Эй, послушайте, а где же награда за хорошее поведение? Неужели там, наверху, не видят, как я стараюсь?
Третий день. Четвёртый. Пятый. Да они же ничем не отличаются друг от друга! И завтра как вчера. Кто запер меня в этой клетке? И что, некоторые так – всю жизнь? Когда уже перемена? Перемена участи или хотя бы большая перемена?
Шестой день. Скажем, суббота. Странно, что в ежедневнике для такого важного дня отведено в два раза меньше места, чем для других. Питерец задумчиво пьёт полуденный кофе и рисует субботе домик. Кривенький, но уютный. Субботе нравится – над трубой появляется дымок, распахиваются ставни. Суббота выходит на крыльцо и выбивает половичок, потом как будто собирается вернуться и закрыть за собою дверь – но в последний момент оборачивается и делает приглашающий жест. Питерец торопливо шагает за ней следом, опрокидывает на ежедневник кофе.
Питерец и суббота валяются в гамаках в вечнозелёном саду, рядом с ними в кофейном пруду плавают шоколадные лебеди. Но ровно в полночь домик субботы вновь превращается в кривую картинку на разлинованной странице ежедневника, и теперь питерец видит, что от вечнозелёного сада и кофейного пруда его отделяет решетка, нанесённая типографским способом на его чудесный рисунок.
Воскресенье. Это просто был неправильный ежедневник, бумажный и в линеечку. Прошлый век, наследие бюрократов. Ведь ежедневник есть в телефоне. Если его правильно настроить, он станет играть приятную мелодию перед началом особо неприятного дела и тем вдохновлять на подвиги. Вот, конечно! Так и надо жить! Попробуем с понедельника.
Понедельник. Первый день творения. Версия 2.0.
Вторник – самый лучший день недели. Потому что он не понедельник, а впереди ещё много дней до выходных, можно будет сделать всё, что запланировано. Выполнить все пункты плана до конца недели, конечно, нельзя, всякий москвич это понимает, но во вторник он радостно играет сам с собой в «Я успею это к пятнице».
Среда – независимое островное государство, находящееся на одинаковом удалении от двух могущественных держав – Понедельника и Пятницы. Часто в среду москвичу удаётся отдохнуть по-настоящему, не так, как в выходные (об этом позже), а вот просто отдохнуть. Может быть, даже не отрываясь от работы. Но – отдохнуть. От напряжения, которое с понедельника клубится в углах кабинетов и под потолком приёмной, от планов, от бессмыслицы. Обычно в среду случайно происходит всё самое осмысленное. Его не планировали, оно само. Пришло, почувствовав свободу.
Четверг – подготовка к пятнице. Репетиция судного дня. Четверг страшнее пятницы. Бегом, а то не успеем, и понятно же, что не успели, но бегом, бегом, бегом. Напряжения нет – для того, чтобы вырабатывать столько напряжения, людям нужны силы, а силы заканчиваются, и в баки, вместо бензина, заливают кофе, и едут по бездорожью, гонятся за миражом, который сами же запланировали в понедельник.
Пятница – это финиш. С утра ещё продолжается беготня, а потом бегут только те, кто видит цель. Их меньшинство, это счастливцы. Поздно вечером или под утро вернутся они домой, с полным осознанием того, что план над ними больше не висит. Остальные замедляют ход уже к обеду, и в четыре часа перемещаются в субботу, воскресенье или пятничный вечер – строят планы, и мысленно уже не здесь.
Пятничный вечер – восьмой день недели. Истинная свобода. Работа закончена. Запланированный отдых, от которого часто устаёшь сильнее, чем от самой работы, начнётся только завтра. В пятницу вечером можно увидеть балерину в противогазе, танцующую в чаше неработающего фонтана, можно оказаться на тихой улице, наполненной густым запахом свежеиспеченного хлеба, таким сытным, что два глотка этого воздуха заменяют целый ужин в ресторане и даже ночной перекус около холодильника, можно встретить человека из прошлой жизни, договорить с ним разговоры из прошлой жизни, забежать на полчасика в будущую жизнь и вернуться в настоящее. Вечером в пятницу вообще – можно. Вот обычно бывает нельзя, а тут можно.
Суббота – самый страшный день. От него не спрятаться. Москвич стоит перед зеркалом и видит себя без прикрас. Ему некуда идти, и ничего ему не интересно. Или – ему всё ещё что-то интересно и есть куда идти, но долг пищит: убери и без того чистую квартиру, сходи в спортзал и накачай себе ещё что-нибудь, отведи ребёнка в полезный кружок, вместо того, чтобы поговорить с ним, отправляйся на встречу с людьми, которые тебе неинтересны, поезжай в дальний магазин за вещами, которые тебе не нужны, учи венгерский, ты всё равно им не воспользуешься, доставай из портфеля халтуру, готовь ужин, не теряй времени даром… К счастью, суббота имеет свойство заканчиваться.
Воскресенье - это суббота, которая знает, что завтра наступит понедельник.
Неделя питерца начинается в любой день недели. Питерец оглядывается по сторонам, видит проносящуюся мимо жизнь, встряхивается и даёт себе обещание – с завтрашнего дня начать вести ежедневник, и нечего тут! Даже с сегодняшнего дня.
Первый день творения. Допустим, это даже понедельник, так совпало. Удивительно, как много можно успеть и не забыть, если просто заранее запланировать это! Вот как надо жить! Вот в чём смысл, разгадка, великая тайна тайн! Просто записывать – и делать. Наслаждение. Гордость. Радость. Как первый раз в первый класс.
Второй день. Всё то же самое, только нет уже ощущения новизны. Эй, послушайте, а где же награда за хорошее поведение? Неужели там, наверху, не видят, как я стараюсь?
Третий день. Четвёртый. Пятый. Да они же ничем не отличаются друг от друга! И завтра как вчера. Кто запер меня в этой клетке? И что, некоторые так – всю жизнь? Когда уже перемена? Перемена участи или хотя бы большая перемена?
Шестой день. Скажем, суббота. Странно, что в ежедневнике для такого важного дня отведено в два раза меньше места, чем для других. Питерец задумчиво пьёт полуденный кофе и рисует субботе домик. Кривенький, но уютный. Субботе нравится – над трубой появляется дымок, распахиваются ставни. Суббота выходит на крыльцо и выбивает половичок, потом как будто собирается вернуться и закрыть за собою дверь – но в последний момент оборачивается и делает приглашающий жест. Питерец торопливо шагает за ней следом, опрокидывает на ежедневник кофе.
Питерец и суббота валяются в гамаках в вечнозелёном саду, рядом с ними в кофейном пруду плавают шоколадные лебеди. Но ровно в полночь домик субботы вновь превращается в кривую картинку на разлинованной странице ежедневника, и теперь питерец видит, что от вечнозелёного сада и кофейного пруда его отделяет решетка, нанесённая типографским способом на его чудесный рисунок.
Воскресенье. Это просто был неправильный ежедневник, бумажный и в линеечку. Прошлый век, наследие бюрократов. Ведь ежедневник есть в телефоне. Если его правильно настроить, он станет играть приятную мелодию перед началом особо неприятного дела и тем вдохновлять на подвиги. Вот, конечно! Так и надо жить! Попробуем с понедельника.
Понедельник. Первый день творения. Версия 2.0.