Любит не себя в искусстве, а искусство в себе.
Запутавшись в шелках, счетах, мыслях и чувствах, московская девушка включает видеокамеру, сама садится напротив и повествовательным тоном начинает: «Сегодня не помню какое число самого странного месяца этого года. По потолку ползёт трещина, похожая на реку Амазонку со всеми её притоками. Вы видели притоки Амазонки? Это как трещина у меня на потолке, я не могу, к сожалению, вам её показать, потому что иначе потом долго придётся настраивать камеру обратно, и вообще не об этом речь, а обо мне. Я запуталась. Знаете, как будто в такой кокон, в которые пеленали древнеегипетских мумий. Вы представляете себе мумию? У меня есть на холодильнике магнит из Египта, но там не мумия, а черепаха изображена. Правда, странно? У черепахи – панцирь, а у мумии – кокон. Но черепаха не запуталась, она всегда так живёт. Хотя речь, опять же, не про неё, а о том, как тяжело быть московской девушкой, особенно сегодня, не помню какого числа самого странного месяца этого года».
Она делает эффектную паузу, выключает камеру, выпивает стакан апельсинового сока. Тут будет переход со спецэффектами, поклонник Коля на компьютере нарисует. Нет, правда, как тяжело быть! Московская девушка садится в батискаф и погружается в глубины своего подсознания. Встречает там чудовищ и непринуждённо даёт им имена: Светский Комбайнер, Северное сияние, Диетический штрудель и Гравитон. Чудовищ тоже Коля нарисует. Они будут как бы задавать вопросы, а она – отвечать. Но вопросов никто не услышит – пусть каждый, кому посчастливится увидеть этот фильм, сам додумает их для себя.
Путаясь в метрах киноплёнки, московская девушка маленькими шажками продвигается к финалу. Она смотрит в камеру, как в телескоп, ей кажется, что она вот-вот откроет новую звезду и назовёт её Диетический штрудель. «Потому что называть звезду своим именем так же пошло, как требовать от ребёнка быть предсказуемым. Когда я была маленькой, бабушка подарила мне корзинку для рукоделия, но я пошла в лес и набрала мухоморов. Они были такие красивые и бесполезные, их никто не хотел любить, и тогда я решила им помочь. Собрать их, как будто они тоже нужные. Ведь представьте себе жизнь мухомора: вот так ты растёшь среди других грибов и не знаешь, что ядовитый. Ужас, правда? А когда я принесла свою корзинку взрослым, меня заставили мыть руки с мылом, знаете, таким дегтярным, долго-долго, а красивые мухоморы перебросили через забор плохому соседу. Чтоб они там проросли и на следующий год его отравили. Получилось, что мухоморы тоже могут быть полезны. Я тогда поняла, что когда вырасту - обязательно буду помогать людям-мухоморам почувствовать себя нужными. Но эти люди такие скучные. Их как будто в детстве перебрасывали через забор к вредному соседу, и они там падали на дно такого глубокого скучного колодца и вылезали уже совсем бесперспективными. А вот этот знак, который вышит у меня на блузке, он ничего не значит, он просто украшение. Такой странный день: это как будто и я, и не я. Через год я буду смотреть эту запись, но это буду уже другая я, не та, что на экране. У меня уже есть другая «я», но это секрет, я не могу вам его рассказать. Тут будут тоже спецэффекты, потом я сниму, как нелепо и тревожно едут под мостом автомобили, в конце будет гипсовая статуя пионера из нашего двора, у него лицо немножко отбито, я надену ему маску лисички, и получится такая смутная тоска, примерно как вся моя жизнь».
Читать далее
Она делает эффектную паузу, выключает камеру, выпивает стакан апельсинового сока. Тут будет переход со спецэффектами, поклонник Коля на компьютере нарисует. Нет, правда, как тяжело быть! Московская девушка садится в батискаф и погружается в глубины своего подсознания. Встречает там чудовищ и непринуждённо даёт им имена: Светский Комбайнер, Северное сияние, Диетический штрудель и Гравитон. Чудовищ тоже Коля нарисует. Они будут как бы задавать вопросы, а она – отвечать. Но вопросов никто не услышит – пусть каждый, кому посчастливится увидеть этот фильм, сам додумает их для себя.
Путаясь в метрах киноплёнки, московская девушка маленькими шажками продвигается к финалу. Она смотрит в камеру, как в телескоп, ей кажется, что она вот-вот откроет новую звезду и назовёт её Диетический штрудель. «Потому что называть звезду своим именем так же пошло, как требовать от ребёнка быть предсказуемым. Когда я была маленькой, бабушка подарила мне корзинку для рукоделия, но я пошла в лес и набрала мухоморов. Они были такие красивые и бесполезные, их никто не хотел любить, и тогда я решила им помочь. Собрать их, как будто они тоже нужные. Ведь представьте себе жизнь мухомора: вот так ты растёшь среди других грибов и не знаешь, что ядовитый. Ужас, правда? А когда я принесла свою корзинку взрослым, меня заставили мыть руки с мылом, знаете, таким дегтярным, долго-долго, а красивые мухоморы перебросили через забор плохому соседу. Чтоб они там проросли и на следующий год его отравили. Получилось, что мухоморы тоже могут быть полезны. Я тогда поняла, что когда вырасту - обязательно буду помогать людям-мухоморам почувствовать себя нужными. Но эти люди такие скучные. Их как будто в детстве перебрасывали через забор к вредному соседу, и они там падали на дно такого глубокого скучного колодца и вылезали уже совсем бесперспективными. А вот этот знак, который вышит у меня на блузке, он ничего не значит, он просто украшение. Такой странный день: это как будто и я, и не я. Через год я буду смотреть эту запись, но это буду уже другая я, не та, что на экране. У меня уже есть другая «я», но это секрет, я не могу вам его рассказать. Тут будут тоже спецэффекты, потом я сниму, как нелепо и тревожно едут под мостом автомобили, в конце будет гипсовая статуя пионера из нашего двора, у него лицо немножко отбито, я надену ему маску лисички, и получится такая смутная тоска, примерно как вся моя жизнь».
Читать далее
